Историческая справка Российской Православной Церкви - часть 1
Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь!
«Мы с детской простотой веруем, что сила Церкви не в организации, а в благодати Божией, которой не может быть там, где нечестие, где предательство, где отречение от Православной Церкви, хотя бы и под видом достижения внешнего блага Церкви» (Свщмч. Виктор (Островидов). Письмо еп. Уржумскому Авраамию (Дернову) 15 января 1928)
Отступление от Православной веры некоторой части епископата Российской Православной Церкви в дореволюционный период.
1. Имяборчество как хула на Бога и как рационалистическая латинская ересь Варлаама и Акиндина
В начале XX века в Свято-Пантелеимоновом монастыре на Афоне разгорелся догматический спор о том, что есть Имя Божие. Для прекращения этого спора Российский Святейший Правительствующий Синод определил и выпустил послание, составленное архиепископом Сергием (Страгородским) – (будущим советским лжепатриархом) и утвержденное его духовником митр. Антонием (Храповицким). В этом послании, в трех пунктах, Российский Синод, а точнее только три епископа Церкви, архиепископы, входившие в состав Синода − Сергий Страгородский, Никон (Рождественский) во главе с митр. Антонием Храповицким, провозгласили свое исповедание веры в Имя Божие, объявив это свое исповедание «верой православной, верой отеческой и апостольской», и под страхом наказания и отлучения обязал всех русских иноков и епископов Российской Церкви безоговорочно его принять. Воистину в этом роковом для всей истории Российской Церкви и Империи году сбылись слова будущего священномученика Виктора (Островидова) об архиеп. Сергии (Страгородском): «Его заблуждения о Церкви и спасении в ней человека мне ясны были еще в 1911 году, и я писал о них в старообрядческом журнале, что придет время и он потрясет Церковь» (еп. Виктор (Островидов). письмо Авраамию, еп. Уржумскому). Текст послания в п. 1 гласил: «Имя Божие есть только имя, а не Сам Бог и не Его свойство, название предмета, а не сам предмет, и потому не может быть признано или называемо ни Богом (что было бы безсмысленно и богохульно), ни Божеством, потому что оно не есть и энергия Божия». Таким образом в указанном исповедании трех Синодальных иерархов Церкви была провозглашена преданная (на Соборах в XIII-XIV вв.) анафеме ересь Варлаама и Акиндина о тварных энергиях, совершилось неслыханное до того дня кощунство утверждающее, что Имя Божие может признаваться лишь «названием предмета», то есть только тварным человеческим словом, но не самим предметом. Таким образом, как писал об этом русский философ и публицист Владимир Эрн: «Синод в вопросе, взволновавшем весь православный мир, захотел говорить от лица всей Церкви. Два иерарха, известные своим страстным вмешательством в политические дела, и один преподаватель духовного училища, решительно ничем не известный, написали три полемических статьи, и эти частные и случайные мнения трёх, благодаря связям и влиятельности двух из них, сделались теми докладами, кои были положены в основу Синодского Послания об Имени Божием. Синод опирается не на святоотеческую мысль, а на некую философию, придуманную; причём философии этой, как нечто само собой разумеющееся, приписывается целый ряд любопытнейших черт; она почитается единой и всеми признанной и для всех несомненной, разрешившей все вопросы и не допускающей никаких возражений. И вот, опираясь с твёрдой уверенностью на свою «философию», составители Послания прежде всего хотят представить себя людьми необычайного просвещения, идущими в уровень с «веком», своих же противников выставить любителями мрака и невежества» (Эрн В. «Разбор Послания Св. Синода». 1917, стр. 10–11.). Таковым посланием трех явилось очевидное и явное противоречие и вражда на само православное исповедание Русской Церкви; так Большой Катехизис изданный в конце XIX века утверждает непреложную на все века истину: «Имя Божие свято само в себе», «Преславными и различивши Именами нарещися может Бог, их же никтоже от Него отлучити может» (Больш. Катех. л. 4, изд. 1874). Об этом же свидетельствует и Свт. Тихон Задонский: «Имя Божие само в себе как свято, так славно и препрославлено есть; того ради от нас не требует прославления нашего. И якоже солнце, хвалится ли, или хулится, всегда светло в себе пребывает, и лучи света своего на всю поднебесную низпущает: тако Имя Божие славится ли, или хулится от человек, равно всегда, всегда славно, свято и страшно пребывает, и лучи славы своея издает... Слава бо Имени Божия вечна, безконечна и непременяема есть, как и Сам Бог; того ради ни умножитися, ни умалитися в себе не может» (Свт. Тихон Задонский. Творения. «О истинном христианстве» (3:72–83). Послание явно противоречит и вообще всей вере Вселенской Церкви, которая гласит устами Свт. Григория Паламы: «Бог получает именования от Своих энергий, ибо Его сверхсущность безымянна» (Свт. Григорий Палама. Триады в защиту священно-безмолвствующих. Триада III, часть 1, 31).
1.1 Православное исповедание (Омология) о Святейшем Имени Божием
Святая Православная Кафолическая Церковь во все времена верует так, как веровали все Ее богоносные отцы просиявшие в благодати и святости: «Подлинно и истинно православен тот, кто к Церкви, кто к Телу Христову, кто к истине Божией привержен всей душею, кто ничего не ставит выше божественной религии, выше Вселенской веры, считая долгом своим содержать только то и верить только тому, о чем известно, что это с древности согласно содержала вся Церковь, а о чем узнает, что оно после, помимо всех святых, или вопреки всем святым, как новое и неслыханное, то признает относящимся не к религии, но больше к искушению» (преп. Викентий Лиринский. О Священном Предании Церкви).
Об Имени Божием писали и воспевали в своих творениях многие святые отцы и учителя Церкви. Так, Блаженный Феофилакт Болгарский в толковании на Деяния Апостольские указывает, что: «Имя Иисус - братья богубийц принимают за имя человека» (2, 32). В толковании на 2, 38. Деяний Ап. святитель Феофилакт добавляет, что: «Если бы имя Отца было не Бог, и имя Сына - не Бог, и имя Святого Духа - не Бог, то следовало бы сказать: во имя Бога Иисуса Христа, или даже просто только - в Сына. Но он (Петр) говорит: во имя Иисуса Христа, зная, что имя Иисуса есть Бог, равно как и имя Отца и имя Святого Духа». Святитель Григорий Нисский причисляет имяборцев к идолослужителям: «Кто Имя Сына придает твари, то да будет он причислен к идолослужителям» (Твор. св.Григория Нисск. Ч.5. М., 1863. с.488). Как видим явление имяборчества теснейшим образом связано с несторианской ересью, и есть ее продолжение, именуя и присваивая Господу Иисусу имя человеческое, при этом совмещает и латинскую ересь Варлаама об энергиях тварных. Но так исповедующие свою ложную веру, кто разделяет естество Господа и именуют Его отдельными именами, т.е. Иисусом - человеческим, а Христом - Божеским, подпадают под 4-ю анафему III-го Вселенского Собора Ефесского, которая гласит: «Кто выражения, находящиеся в Писаниях Евангельских и Апостольских и сказанные о Христе либо священными писателями, либо Им Самим о Себе, различает так, что одни из них приписывает человеку, отдельно от Слова Божия разумеваемому, а другие, как Богоприличные, одному только Слову, сущему от Бога Отца; тот да будет Анафема» (Правосл. Догм. Богосл. Митроп. Макария. Т.2, с.84, Изд. 1883). Святитель Димитрий Ростовский в своем «Слове на Обрезание Господне» обличает еретиков древних и современных нам имяборцев, исповедующих человеческую (тварную) природу Имени Христова: «Наречено же бысть обоженному Младенцу (т. е. Богомладенцу) имя «Иисус», еже принесеся Архангелом Гавриилом в то время, егда благовести о зачатии Его Пречистей Деве Марии, прежде даже не зачася во чреве, сие есть, прежде даже не изволи Пресвятая Дева словесем благовестниковым, прежде даже не рече: «Се, раба Господня, буди мне по глаголу твоему». В тех бо Ея словах, абие Слово Божие плоть бысть, всельшеся в пречистую и пресвятейшую Ея утробу. То убо пресвятейшее Имя «Иисус», Ангелом прежде зачатия нареченное, во Обрезании дадеся Христу Господу, еже бе известием спасения нашего. «Иисус» бо спасение знаменует, якоже протолкова той же Ангел Иосифу, во сне явивыйся, и глаголяй: наречеши Имя Ему Иисус, Той бо спасет люди Своя, от грех их. Но и Апостол св. Петр об Имени Иисусовом свидетельствует, глаголя: несть ни о едином же ином спасения, несть бо иного Имени под небесем, даннаго в человецех, о нем же подобает спастися нам. Сие Имя спасительное «Иисус» прежде век в Тройческом Совете бе предуготовано, написано, и даже доселе хранимо в наше избавление; ныне же, аки бесценный бисер во искупление рода человеческого от сокровищ пренебесных принесено». Свт. Игнатий Брянчанинов относил учение об Имени Божием к числу основных догматов Церкви: «Неведение может быть извинено на суде Божием гораздо удобнее, нежели упорное предубеждение и основанные на нем возгласы и действия. Будем помнить, что на суде Божием мы должны дать отчет за каждое праздное слово; тем страшнее отчет за слово и слова хульные на основной догмат Христианской веры. Учение о Божеской силе Имени Иисусова имеет полное достоинство основного догмата, и принадлежит к всесвятому числу и составу этих догматов. Невежественное богохульное умствование против молитвы Иисусовой имеет весь характер умствования еретического» (Свт. Игнатий Брянчанинов. О молитве Иисусовой. Беседа старца с учеником). Необходимо помнить и обязательно принимать как непреложную истину, явленную Церкви Духом Святым и Соборные Постановления Церкви об Имени Божием, и еретиках враждующих на Него. Так Константинопольский Собор 1341 года постановил: «Тем, которые мудруствуют и говорят, что Имя Бог выражает только Существо Божественное и не исповедают по Богодухновенному и церковному мудрованию святых, что Именем Бог обозначаются равным образом и Божественные действия, - анафема». (Игумен Модест - св.Григорий Палама, с.124-125. СПб.1879.с.145)
Священное Предание Церкви научает православно веровать и чтить Святейшее Имя Божие и устами великого угодника и подвижника Русской Церкви святого праведного Иоанн Кронштадтского о Имени Божием: «Слово потому надо еще уважать крепко, что и во едином слове бывает Вездесущий, все Исполняющий, Единый и Нераздельный Господь... Имя Господа или Богоматери, или святого да будет тебе вместо Самого Господа, Богоматери и святого; близость слова твоего к твоему сердцу да будет залогом и показанием близости к сердцу Самого Господа, Пречистой Девы, ангелов или святого. Имя Господа есть Сам Господь, Дух везде сый и вся Исполняяй; Имя Богоматери есть Сама Богоматерь, Имя ангела - ангел, святого - святой. Как это? - не понимаешь? — Вот как: тебя, положим зовут Иван Ильич; если тебя назовут этим именем - ведь признаешь себя всего в них и отзовешься на них? - значит, согласишься, что имя твое - ты сам с душою и телом? - Так и святые: призови их имя - ты призовешь их самих. Но у них, скажешь, нет тела. - Что же из этого? - тело только вещественная оболочка души, дом ее, а сам человек сущность человека, или внутренний человек его, есть душа. Когда и тебя зовут по имени, не тело твое отзывается, но душа твоя посредством телесного органа. Итак, Имя Бога и святого Его есть Сам Бог и святой Его. Но как Бог есть Дух препростый и вездесущий, а святые все в Боге почивают, то сообщение молитвою веры со всеми святыми есть самое удобное дело, - легче сообщения с людьми, с нами живущими» (Т. 2, с. 7-8). И многих других святых угодников Божиих прославленных Богом и Церковью на Небе и на земле. При этом не говорим и не исповедуем, что вся Российская дореволюционная Церковь вместе с тремя богоотступниками впала в ересь и вражду против Бога и учения об Имени Божием, в Церкви продолжали оставаться верными святоотеческому Преданию епископы, священство и миряне, верные Воплотившемуся Слову − Господу Иисусу Христу, те, кто воистину и составляли Российскую Церковь, народ Божий, который согласно определениям Вселенской Церкви и является хранителем благочестия и неповрежденной веры: «У нас ни патриархи, ни соборы никогда не могли ввести что-нибудь новое, потому что хранитель благочестия у нас есть самое тело Церкви, то есть самый народ, который всегда желает сохранить веру свою неизменною и согласною с верою отцев его» (Окружное Послание Восточных Патриархов 1848 г.).
Более подробно по вопросу об Имени Божием вы можете узнать на нашем сайте.
2. Грех предательства царской семьи Романовых и царской власти как государственного устройства частью духовенства Российской Церкви
Говоря об отношении к монархии и к ее отвержению и дальнейшему свержению, участия в этом ведущих церковных деятелей до- и послереволюционного периода, в частности Синодальных архиереев, то не следует упускать из виду и их реакцию на события февраля–марта 1917 г.: «Свершилась воля Божия, – отозвался Святейший Синод на падение самодержавия в России в послании к Церкви от 9 марта 1917 г. – Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на ее новом пути». Несколько примеров в лицах: уже на Первом заседании Собора Русской Церкви при Временном правительстве 4 марта 1917 г. архиепископ Арсений (Стадницкий) заявил: «Двести лет Православная Церковь пребывала в рабстве. Теперь даруется ей свобода. Боже, какой простор!». «Епископ Андрей (Ухтомский) в записке «Моя политическая исповедь» в 1928 г. писал: «Я был некогда монархистом, но никогда не был идолопоклонником ни пред царем и ни пред кем. И при царе я был прежде всего епископом и гражданином. Остаюсь таким и ныне, но теперь мне приходится вести борьбу не с “Союзом Русского Народа”, а с обновленцами и с сергиевцами, которые ныне делают дело Союза Р[усского] Н[арода] под этой новой вывеской. […] Когда я получил известие о низложении Николая II, я встретил это известие даже с некоторым нравственным удовлетворением». И это слова не просто епископа, а урожденного князя, потомка рода Рюриковичей, около семи веков правивших Россией!» (А. Мазырин. доктор исторических наук, профессор. Вопрос об отношении к монархии в церковной полемике 1920-х гг. в России). Но так считали, предавали, говорили и утверждали не все иерархи Русской Церкви, ее священство и тем более миряне. Так архиереями, окормлявшими Белые армии и вместе с ними ушедшими в эмиграцию, и на I Всезарубежном соборе Русской Церкви в 1921 году, и на Приамурском Соборе, проходившем в 1922 году при духовном возглавлении епископами РПЦЗ, была дана покаянная оценка Февральской революции: «Кто же будет отрицать, что февральская революция была столь же богоборческой, сколько противомонархической? Кто может осуждать большевистское движение и в то же время одобрять временное правительство? Оно подняло руку на Помазанника Божия; оно уничтожило в армии церковное начало, уничтожило церковно-приходские школы, ввело гражданскую присягу, одним словом – все это дело было торжеством того нигилизма, который известен русскому обществу уже три четверти столетия. Правда, боясь простого народа, деятели этой революции только наполовину сняли маску со своего противохристианского облика и даже хвалились, что они освобождают не только народ, но и самую Церковь, угнетавшуюся царями. Однако ни один царь не позволял себе разгонять всего состава Синода и набрать туда двух-трех заведомых священников-нигилистов, а должность обер-прокурора оставить во всей ее противозаконной силе и заменить ее сумасшедшим циником. Но "временное правительство" разрешило Собор? Да потому, что надеялись, что он изменит, вернее – отменит Православие в России, а преданные слуги нового Синода из богословов в духе Карамазовского Ракитина открыто печатали, что "Церковь нуждается не в реформе, а в реформации". Созвали Предсоборный Совет и больше, чем наполовину, наполнили его выгнанными со службы горе-профессорами, нигилистами, которые на Соборе всеми силами, то есть при помощи клеветы, передержек, обструкций и т.п. боролись против возрождения патриаршества и духовной школы... и если бы не подоспели большевички и не напугали наших левых лидеров на Соборе, то еще неизвестно, удалось бы восстановить патриаршество, о котором Предсоборный Совет и не обмолвился... Вот почему православный русский народ и все разумные люди в России должны торжественно отречься от приобретенных ими "завоеваний" февральской революции, а это возможно выразить только чрез признание преступности низвержения Царствующей Династии и чрез призыв ее вновь занять царский престол. Это необходимо не только как единственное средство спасения России как государства, но в той же мере – для снятия с себя преступного уклонения от Божией правды...» (Деяния Русскаго Всезаграничнаго Церковнаго Собора. Срем. Карловци, 1922. С. 126-127). Не отреклись от Помазанника Божия и многие оставшиеся иерархи и в самой России захваченной большевиками, в уже гонимой «тихоновской» Церкви катакомбных православных христиан. Среди них такие имена как свщмч. Гермоген (Долганев) Тобольский, свщмч. Андроник (Никольский) Пермский, свщмч. Вениамин Казанский (Петроградский), свщмч. Иоанн Восторгов, свт. Макарий (Невский) Коломенский, свщмч. Феодор (Поздеевский), свщмч. Сергий (Дружинин) и многие другие архипастыри и известные пастыри Церкви, не говоря уже о простом священстве и мирянах, которые на допросах следователей НКВД называли себя монархистами и верными учению Церкви о царской власти. Поэтому не утверждаем нечестиво и не исповедуем историческую ложь и клевету на всю Русскую Церковь, обвиняя все ее священство в грехе предательства царской власти и самой царской семьи.
2.1. Краткое изложение учения Церкви о государственной власти
Без глубокого усвоения учения Православной Церкви о государственной власти невозможна правильная оценка событий русской церковной истории ХХ века и церковное строительство в наступившем XXI веке. Согласно этому учению, человеческое естество с момента грехопадения прародителей находится в состоянии глубокого и всестороннего повреждения, от которого не может избавиться своими силами. Утратившее правильное понимание свободы падшее человечество, предоставленное само себе и лишенное всяких сдерживающих начал, неизбежно должно было быть увлечено «вслед скверных похотей плоти» (2 Пет. 2:10), окончательно развратиться, погибнуть и самоистребиться. Для предотвращения этого, для сдерживания страстей и ослабления греховных проявлений Господь устанавливает как сам принцип власти, основанный на подчинение одних людей другим, так и различные виды властей, как то: власть мужа над женой, власть родителей над детьми, власть начальников над подчиненными, власть церковной иерархии, наконец, государственная власть. Все эти и многие другие виды властей есть божественные установления (Ин. 19:11), основная цель которых ограничить по возможности распространение зла и не допускать крайних проявлений греха, превращающих земную жизнь человечества в ад. Однако, по самому смыслу этих установлений они сохраняют свою силу и значение лишь постольку, поскольку соответствуют той цели (сдерживание греха), ради которой и созданы. Если власть не выполняет этого своего прямого назначения, если осуществление властных полномочий ведет не к ослаблению, а к усилению греха, то подчинение такой власти становится противоестественным и противобожественным делом. Если власть своими действиями подрывает сам принцип власти, то прямой долг человека и христианина не подчиняться такой власти. Особое место среди всех властей занимает власть государственная, т.к. эта власть в наибольшей степени обладает способностью воздействовать на все области человеческой жизни, а также на все прочие виды властей: семейную, родительскую и т.д. Поэтому в учении Церкви о властях вопрос об отношении христианина к государственной власти получил отдельное рассмотрение. «Ибо нет власти не от Бога”, - говорит (апостол). Как это? Неужели всякий начальник поставлен от Бога? Не то говорю я, отвечает (апостол). У меня теперь идет речь не о каждом начальнике в отдельности, но о самой власти. Существование властей, при чем одни начальствуют, а другие подчиняются, и то обстоятельство, что все происходит не случайно и произвольно, так чтобы народы носились туда и сюда, подобно волнам, — все это я называю делом Божьей Премудрости. Потому (апостол) и не сказал, что нет начальника, который не был бы поставлен от Бога, но рассуждает вообще о существе власти и говорит: “Нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Так и Премудрый, когда говорит, что “от Господа сочетается жена мужу” (Притч. 19:14), разумеет здесь, что брак установлен Богом, а не то, что Бог сочетает каждого вступающего в брак, так как мы видим, что многие вступают в брак с дурным намерением и не по закону брака, и этого мы, конечно, не можем вменить Богу. Но что сказал Христос: “Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей" (Mф. 19:4,5), то же самое разумел и Премудрый. Так как равенство часто доводит до ссор, то Бог установил многие виды власти и подчинения, как-то: между мужем и женою, между сыном и отцом, между старцем и юношею, рабом и свободным, между начальником и подчиненным, между учителем и учеником. И почему ты удивляешься этому в отношении к людям, когда то же самое Бог устроил и в теле? И здесь Он не все члены устроил равночестными, но сделал один меньше, другой важнее, одни для управления, другие для подчинения. То же самое можно заметить и у бессловесных: у пчел, у журавлей, в стадах диких овец. Даже и море не лишено такого благоустройства, и там многие породы рыб управляются одной, которая и предводительствует прочими, и под начальством которой они отправляются в отдаленные путешествия. А безначалие везде есть зло, и бывает причиной беспорядка. Апостол, сказав, откуда возникают власти, присовокупил: «Посему противящийся власти противится Божию установлению», Павел говорит: "отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь" (Рим. 13:7). Впрочем, когда ты слышишь: "отдавайте кесарево кесарю", разумей под этим только то, что нисколько не вредит благочестию; все противное благочестию не есть уже дань кесарю, но дань и оброк дьяволу», писал о природе власти свт. Иоанн Златоуст.
Государственная власть, будучи установлением божественным (Рим. 13:1), призвана имеющимися в её распоряжении средствами препятствовать распространению зла и содействовать утверждению добра (Рим. 13:34). Согласно учению Церкви в такого рода деятельности государства заключается нравственный смысл существования последнего, и христианин призывается быть законопослушным исполнителем повелений такой богоугодной государственной власти. Анархия, безвластие, тем более незаконное посягательство на власть или бунт против власти, когда последняя лишается возможности осуществлять свои полномочия, признается Церковью грехом (Рим. 13:2). Более того, Церковь предписывает своим членам молиться о благоденствии существующих властей (1 Тим. 2,2), если последние достойно выполняют свои обязанности, соответствуют своему предназначению сдерживать греховные начала в человеческой жизни. Однако не так, согласно учению Церкви, обстоит дело, если власть отступает от своих истинных целей, уклоняется от противодействия злу, тем более, если она попадает в руки злонамеренных людей и начинает потворствовать злу, или даже активно его насаждать. В таком случае заповедь о повиновении Богу становится выше заповеди о повиновении властям, и прямой обязанностью христианина является уклониться от подчинения такой власти, которая принуждает ко греху или к действиям, противоречащим христианской совести. Именно в этом смысле надлежит понимать слова Апостолов Павла (Рим. 13:17) и Петра (1 Пет. 2:13-16) о необходимости за совесть повиноваться существующим властям и мiрским начальникам. Апостолы говорят о лояльности только такой государственной власти, у которой «начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых» и, «начальник есть Божий слуга, … отмститель в наказание делающему злое». (Рим. 13: 35). Если власть перестает служить Божьему делу на земле, то повиноваться такой власти – значить соучаствовать в её грехах, а если власть оказывается в руках заведомых злодеев, то христианин получает право и активно сопротивляться такой власти. Как пишет блж. Августин: «Ежели власть приказывает нечто противное Божественной воле - не слушайте власти. Нам сказано: несть власти нежели от Бога (Рим. 13:1); однако часто забывают, что следует после этого, а именно: что всё исходящее от Бога хорошо устроено, так дайте нам власть хорошо устроенную, и мы не будем сопротивляться». Такая власть, извратившая смысл своего существования, уже не есть богоустановленная, но богопротивная, существующая лишь как попущение Божие. Ученик св. Златоуста блж. Исидор Пелусиот говорит так: «Потому мы вправе сказать, что самое дело, разумею власть, сиречь начальство, и власть царская установлены Богом. Но если какой злодей беззаконно восхитит сию власть, то не утверждаем, что он поставлен Богом, но говорим, что попущено ему[IG1] », а св. прп. Иосиф Волоцкий, поясняет: «Если же некий царь царствует над людьми, но над ним самим царствуют скверные страсти и грехи: сребролюбие и гнев, лукавство и неправда, гордость и ярость, злее же всего - неверие и хула, - такой царь не Божий слуга, но дьяволов, и не царь, но мучитель. Такого царя, за его лукавство, Господь наш Иисус Христос называет не царем, а лисицей: «Пойдите, - говорит Он, - скажите этой лисице» (Лк. 13: 32)… И ты не слушай царя или князя, склоняющего тебя к нечестию или лукавству, даже если он будет мучить тебя или угрожать смертью. Этому учат нас пророки, апостолы и все мученики, убиенные нечестивыми царями, но не покорившиеся их повелению». Церкви известны ответы Ее великих святых нечестивым царям. Одним из примеров таковых является ответ преп. Феодора Студита императору-иконоборцу Льву Армянину: «великий Феодор дерзновенно сказал Льву: «Император! Не следовало бы нам говорить тебе еще что-либо или отвечать, коль скоро ты невосприимчив к добру. Но так как ты сам и теперь вызываешь нас на вопросы и ответы, то прежде всего другого отвечаем тебе, что церковные дела подлежат иереям и учителям, императору же принадлежит управление внешними делами, ибо и апостол, законополагая это, говорит, что Бог поставил одних в Церкви апостолами, других пророками, третьих учителями (1 Кор. 12:28), и нигде не упоминает об императорах. Они-то и должны делать постановления относительно догматов и веры, а те – следовать им и отнюдь не присваивать себе распоряжения этим» (Житие Преп. Феодора отца и игумена Студийского). Свящмч. Климент Римский в Апостольких Постановлениях научает христиан, о том, что: «Царь нечестивый не есть уже царь, но тиранн; и епископ, объятый неведением или зломыслием, не есть уже епископ, но ложно носит имя это, - не Богом избран он, но людьми, как лжепророки Иеросалимские Анания и Самей и Вавилонские Седекия и Ахав. Но и вещун Валаам понес наказание за растление Израиля в Ваал-Фегоре, и Каиафа сделался впоследствии самоубийцею, и нечествовавшие цари Израильские и Иудейские понесли всяческие наказания. Явно, что не избежат наказания от Бога лжеименные епископы и пресвитеры. Им и ныне сказано будет: "вы, священники, безславящие имя Моё": "предам вас на убиение, как Седекию и Ахава", которых царь Вавилонский, как говорит пророк Иеремия, пек на огне». Соответственно безсмысленны, а в иных случаях и прямо кощунственны становятся молитвы о благополучии такой власти, и в церковной истории известны многочисленные случаи, когда Церковь молилась о смерти нечестивых властителей-царей. Так в житие прп. Иулиана (память 18/31 окт.) повествуется, что во время войны Юлиана Отступника с персами, многие верующие просили преподобного молиться о низложении этого врага христиан. Св. Иулиан 10 дней молился об освобождении от злого мучителя и, наконец, услышал голос: «Нечистое и мерзкое животное погибло». Возвратившись к братии преподобный с радостью возвестил им об этом, сказав: «Братие, настоящее время есть время благодушия и радования: нечестивца не стало; возставший против Господа получил достойное поражение от преследовавшей его руки».
Государственная власть, предназначенная Богом для правильного устроения земных дел, имеет природу отличную от природы Церкви, которая существует не для земных целей, а имеет своей задачей вечное спасение людей. Поэтому сферы деятельности государства и Церкви не могу быть тождественны, Церковь не может подменить собою государство, а государство Церковь, однако эти сферы не могут не пересекаться. Члены Церкви являются подданными государства, а служащие государству являются чадами Церкви. Поэтому Церкви не безразлично, в каких внешних условиях и при каких государственных порядках живут ея члены, ибо эти порядки оказывают непосредственное и существенное влияние на духовную жизнь христианина и само дело спасения его души. Поскольку спасение человеческих душ является основной задачей Церкви, то последняя заинтересована в такой государственности и поддерживает такую власть, которая своими мерами способствует осуществлению это задачи. Напротив, по мере уклонения государственной власти от своего предназначения сокращается и область повиновения Церкви такой власти, и, наконец, при сознательно-богоборческом характере власти это повиновение исчезает полностью, т.к. христиане не могут быть подданными Антихристу.
Церковь имеет свой положительный идеал государственной власти, которым является теократия, то есть власть, основанная на прямом Божественном правлении. Такое богоправление может быть либо непосредственным через пророков Божиих (наиболее совершенная форма теократии), либо делегированным через избранного Богом и наделенного определенными обязанностями и полномочиями Царя. Ввиду почти полной невозможности из-за сильного распространения греховности в человеческом роде осуществления теократии непосредственной, наилучшей исторической формой правления является власть Царская, монархия. Об этом так писал священномученик Андроник (Никольский): «Наш русский царизм по существу есть наша теократия; – богоуправление, при котором Сам Бог является управляющим через помазанного Им Царя. Пусть никто не верит наговорам обольстителей, которые говорят, что для христианина совершенно безразличен тот или иной порядок гражданской жизни, нет, мы – христиане – в мире живем и из этого мира до времени, определенного Творцом, выйти не можем (1 Кор. 5; 10). А потому нам вовсе не безразлично – что совершается в гражданском нашем быту, ибо тот или иной строй, те или иные порядки жизни могут содействовать или препятствовать делу спасения».
Однако монархический принцип, взятый сам по себе, вне заповедей Христовых, приводит лишь к тому или иному варианту деспотии. По-настоящему принципу теократии удовлетворяет только монархия христианская, которая в своей деятельности руководствуется христианскими идеалами, опирается на христианскую Церковь и ставит своей задачей содействовать последней в воспитании подданных Царства земного гражданами Царства Небесного. Такая православная самодержавная монархия является единственной богоустановленной формой государственной власти на земле, полностью соответствующей своему предназначению. Как Православие есть не одна лишь из многих религиозных верований, а единственная истинная вера, так и Православная Монархия есть единственная власть от Бога, удерживающая вселенскую апостасию. «И сказал Господь... поставь им царя» (1 Цар. 8: 22) «Дело управления народами – самое трудное дело (1; 33), – говорит о божественной природе власти святой праведный отец Иоанн Кронштадтский. –"Сам Бог, Владыка владык и Царь царей утверждает за царем верховную власть». «Кто посаждает на престолы царей земных? Тот, Кто Один от вечности сидит на престоле огнезрачном, – продолжает отец Иоанн. –Царям земным от Него единого дается царская держава; Он венчает их диадемою царскою. Только Бог может уполномочить избранного человека на царство и вручить ему самодержавную власть, облекая его славою, величием, силой»). Митрополит Московский Макарий пишет, что :«Священное Писание излагает эту истину весьма раздельно, когда говорит: 1. Что Бог есть верховный царь по всей земли (Пс. 46; 3-8. 94; 3), что Он воцарися над языки, то есть над народами (Пс. 46; 9), обладает языки (Пс. 21; 29), призирает на языки (Пс. 65; 7), наставляет языки (Пс. 66; 5). 2. Что Он –а) сам поставляет царей над народами: владеет Вышний царством человеческим, и емуже восхощет даст е (Дан. 4; 22-29); той поставляет цари и преставляет (Дан. 2; 21), и комуждо языку устроил вожда (Сир. 17; 14, Прем. 6; 1-3); б) поставляет, как видимых наместников своих в каждом царстве: Аз рех: бози есте, говорит Он им, и сынове Вышняго вси (Пс. 81; 1-6, Исх. 22; 28); в) и с этой целью дарует им от Себя державу и силу (Прем. 6; 4), венчает их славою и честию (Пс. 8; 6), елеем святым своим помазует их (Пс. 88; 21, Ис. 41; 1), так что от того дне носится над ними Дух Господень (1 Цар. 16; 11-13); г) Сам же, наконец, и управляет через царей земными царствами: Мною царствуют, говорит Он, царие, и сильнии пишут правду (Прит. 8; 15). Якоже устремление воды, присовокупляет Пророк, тако сердце царево в руце Божией: аможе аще восхощет обратити, тамо уклонит е (Прит. 21; 1). 3. Что Он – а) поставляет, чрез Помазанников Своих, и все прочие, низшие власти: всяка душа властем предержащим да повинуется: несть бо власть аще не от Бога: сущия же власти от Бога учинены суть (Рим. 13; 1); повинитеся убо всякому человечу начальству Господа ради: аще царю, яко преобладающу: аще ли же князем, яко от него посланным (1 Пет. 2; 13-14); б) и поставляет, как слуг своих, для устроения счастия человеческих обществ: князи бо не суть боязнь добрым делом, но злым. Хощеши ли не боятися власти, благое твори, и имети будеши похвалу от него: Божий бо слуга есть тебе во благое. Аще ли злое твориши, бойся: не бо без ума мечь носит: Божий бо слуга есть, отмститель в гнев злое творящему. Тем же потреба повиноватися не токмо за гнев, но и за совесть (Рим. 13; 3-6)".
Святые Отцы и учители Церкви также весьма часто повторяли истину о том, что «Бог управляет царствами человеческими и посылает им царей и прочие власти». К примеру слова только нескольких святых и учителей Вселенской Церкви: Святого Исидора Пелусиота: «Церковь же исконно понимала, что "царская власть установлена Богом». Святителя Филарета Московского: «Народ благоугождающий Богу – достоин иметь благословенного Богом Царя. Народ чтущий Царя – благоугождает чрез сие Богу: потому что Царь есть устроение Божие». Святого Иоанна Кронштадтского: «И так царская власть и царский престол утверждены на земле Самим Богом, безначальным Творцем и Царем всех созданий Своих». Преподобного Серафима Саровского: «В очах Божиих нет лучшей власти, чем власть Православного Царя». С такой властью Церковь не только может, но и обязана находиться в тесной взаимосвязи, делая с ней разными средствами одно общее дело. Совокупность принципов, на которых осуществляется такое взаимодействие, получило в церковном учении название Симфонии Церкви и Царства.
6-я Новелла Юстиниана (о том, что царство исходит от Бога как одного источника со священством, и что царство обязано обустраивать государство «право и надлежаще» - ὀρθῶς κaί προσηκόντως), и греческий тропарь Кресту: «...καὶ τὸ Σὸν φυλάττων ... πολίτευμα» - «и Твое сохраняя... государство/политический строй» говорят именно об этом. Тут вся государственная власть и форма правления (πολίτευμα) заявлена уже принадлежащей напрямую Богу. В церковнославянском переводе тропаря πολίτευμα переведено как «жительство», которое по-церковнославянски и означает «государство» (а не «жительство» в современном русском значении). О двух божественных дарах - Царстве и Священстве писал и преп. Феодор Студит: «Бог даровал христианам два высших дара – священство и царство, посредством которых земные дела управляются подобно Небесным». Согласно этому учению Священство и Царство это два великих блага, дарованных Богом человечеству и разными путями стремящимся к одной цели служению Богу. Священство заботится о божественных делах, о спасении человеческих душ, а Царская власть создает наилучшие внешние условия для такой деятельности и является внешней оградой Церкви. Образно говоря, Церковь и Царство соотносятся между собой как душа и тело в живом человеке, и в их связи и согласии состоит благоденствие государственного организма. Разрушение такой Симфонии, отделение Церкви от государства равносильно отделению души от тела и означает смерть этого организма. В отличие от Православного Самодержавия, все другие существующие формы государственности есть учреждения не Божии, а человеческие, которые имеют своими целями, где «свободу», где «стремление к счастью», где «национальное благополучие», где «законность», а где и защиту ложной веры, но всё вне Святой Церкви и Господа Иисуса Христа, определившего: «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает» (Мф. 12:30). Вследствие этого, все такие государственности (формы правления) имеют своим результатом, или даже своей скрытой целью, – погубление наибольшего числа человеческих душ на земле и в вечности. Поэтому любая такая неправославная власть не может не находиться с Церковью во враждебных отношениях, она прямо или косвенно лишает Церковь её духовной свободы, и если Церковь не соглашается с этим, то она подвергается со стороны такой власти притеснениям или гонениям. Если же Церковь никак не гонима этой властью, соглашается взаимодействовать с ней или даже пытается наладить с ней лже-симфонию, то она перестает быть Церковью, а превращается «церковь лукавнующих» с лже-пастырями во главе. Поэтому у Православной Церкви почти за 2000 лет Ея истории имеется лишь две формы взаимодействия с государством: это либо притеснения, преследования и гонения той или иной степени тяжести (в зависимости от характера власти), либо симфония с Православным Самодержавным Царством.
3. Отступления в литургической практике
Обращение митрополита Коломенского Макария (Невского) к Патриарху Тихону 7-9 августа 1919 г.
«Ваше Святейшество!
По недосмотру начальствующих Николо-Угрешской обители и недоразумению ризничнего сего 4-го августа при служении литургии Таинство Евхаристии совершено было на просфоре из ржаной муки, смешанной, по-видимому, с мукой из зерен другог рода. Я узнал об этом только тогда, когда приступил к дроблению Агнца пред причащением. Совесть встревожилась. и я не знал, что делать, но по некотором размышлении и соображении обстоятельств невольного нарушения церковно-канонического правила я по успокоении совести дерзнул приобщиться и другим преподать Святых Таин. По окончании литургии внимательно прочитал в Служебнике "Известие учительное", я нашел в нем следующее указание: "Вещь Тайне сей (то есть Евхаристии) приличная: просфоры муки чистая пшеничныя, квасныя, пять и вино виноградное: из инаго же жита кроме пшеницы, или черствыя, или зацвелыя просфоры, или из них древ и ягодных соков вино, или во уксус претворшеесякислостию, никакоже да имутбыти". "О сем известно да ведят... аще нечисты просфоры и не из чистыя пшеницы, и аще коими словесы совершение бывает, не знает, аще служити кто дерзнет тако просто... не токмо святотатским грехом смертно согрешит, но и Тайна Тела и Крове Христа Бога нашего никакоже совершится". При рассуждении по поводу происшедшего нарушения церковного установления относительно вещества для Святейшего Таинства Евхаристии я услышал от некоторых священноиноков, что якобы теперь по обстоятельствам времени во многих местах совершается Евхаристия на ржаных просфорах по невозможности приобретения пшеничных (что не вполне справедливо, но только затруднительно), а вместо вина употребляется ягодный сок. Ввиду явного нарушения канонических правил о веществе Таинства Евхаристии, требующего употребления просфор из чистой пшеничной квасной муки, а не из иного жита, кроме пшеницы, притом при условии, чтобы просфоры не были черствые или зацвелые, и вина из винограда, а не из иных древ и ягодных соков, и не в уксус претворшегося своей кислотой, имею дерзновение всепочтительнейше просить Ваше Святейшество, если возможно, не лишить меня лично первосвятительского разъяснения возбуждаемого вопроса о веществе Таинства Евхаристии в обстоятельствах настоящего времени или же благоизволить передать вопрос о сем на обсуждение иерархов Священного Синода.
Вашего Святейшества нижайший послушник митрополит Макарий. 5/18 августа 1919 года."
Ответ Святейшего Патриарха Тихона:
«Высокопреосвященнейший Владыка!
В прошлом году на Соборе епископов подымался вопрос о виноградном вине для Таинства Евхаристии. Если не представится возможным найти таковое, то за совершенным неимением его, по нужде допускается сок, как это разрешал еще святитель Ермоген. Что касается муки, то для Агнца можно и теперь иметь пшеницу. Случай, указанный Вашим Высокопреосвященством, очевидно, произошел по вине монастырской администрации. Испрашивая Ваших св.молитв, с братской любовью и совершенным почтением остаюсь Ваш покорнейший послушник».
10 августа 1919 года, Москва Патриарх Тихон
"
Письмо четвертое новосвященномученика и исповедника епископа Марка (Михаила Новоселова).
20 января 1923 г.
Дорогие друзья мои!
Я обещал вам в нынешнем (4-м) письме вернуться к вопросу о Церкви, но и на этот раз изменяю свое намерение и хочу говорить опять о таинстве, но не о таинстве исповеди, о котором шла речь в предыдущем письме, а о величайшем таинстве Евхаристии. Как и прошлый раз, я вынуждаюсь к отмене предположенной темы некоей рукописью, находящейся в моих руках и затрагивающей вопрос неизмеримой важности. Рукопись эта – «отношение» (так называет ее сам автор) одного иерея к своему архипастырю. Но «отношение» это совершенно особого рода: это скорее исповедь смущенной верующей души, мучительно ищущей разрешения своих тяжких недоумений, чем обычное, деловое «отношение». Читая эту «исповедь», прежде всего поражаешься тем обстоятельством, что захолустный батюшка с мукой останавливается перед фактом, мимо которого спокойно и равнодушно, во всяком случае, не возвышая голос (как делает этот безвестный служитель алтаря), проходили и проходят сотни столичных иереев (не говоря о множестве провинциальных). Очевидно, их многоученая иерейская совесть далеко не так живо реагирует на то явление, которое повергает в величайшее смущение провинциального батюшку – отца Гавриила. По крайней мере, в их среде не слышно было такого вопля, какой исторгся из груди автора лежащей предо мною рукописи. Правда, в Москве, в одном частном доме, был прочитан доклад на тему, которая составляет предмет настоящего письма, но, несмотря на авторитетное имя лектора, практические последствия чтения были, по-видимому, ничтожны...Затем, нельзя не удивляться тому, с какой тщательностью собрал автор в своем провинциальном захолустье материал для освещения взволновавшего его душу вопроса. Воистину, честь и слава ему! Рукопись, о которой идет речь, относится к 1921 году, но, к сожалению, она не утратила своего значения и для нашего времени, так как и поныне во множестве храмов совершается то, что встревожило чуткую совесть иерея Божия, написавшего своему архипастырю следующее:
«Один недоуменный и крайне смущающий меня вопрос побудил беспокоить Ваше высокопреосвященство настоящим отношением, тем более, что к кому ни обращался я за разъяснением его, не получал надлежащего удовлетворения. Предварительно мне хотелось бы уверить Ваше высокопреосвященство, что ничто низменное не руководит мною в настоящем обращении к Вам.
От юности своея я истый церковник и единственно чего ужасаюсь, как бы враг Церкви Христовой и моей собственной души не воспользовался моим смущением, продолжающимся уже не один год, и не отторг бы от общего единомыслия, внушив мне ревность не по разуму. Вопрос, который я осмеливаюсь предложить на решение Вашего Высокопреосвященства, желал бы представить, с Вашего изволения, в таком виде.
Грозные события последнего времени тяжело отозвались на состоянии Православной Русской Церкви. Не говоря об огромном материальном лишении Церкви, эти события коснулись и внутреннего, духовного ее содержания.
Божественная Евхаристия есть центральный пункт нашей православной веры и Вселенской Церкви, около которого вращается все содержимое в Церкви. Приносимая жертва Божественного Агнца Христа есть Святая Святых нашей духовной жизни: где нет истинной Евхаристии, там нет ни Христа, ни истинного христианства, – там пустота духовная. Такая пустота может быть даже при внешнем, видимом совершении таинства. Вот на этот самый существенный пункт, можно сказать, сердце вселенского Православия, совершающиеся события последнего времени и наложили свою тяжелую руку, принудив Русскую Высшую Церковную Власть внести изменение в совершение Божественной Евхаристии.
Как известно, Высшее Управление Русской Православной Церкви сделало циркулярное распоряжение57 по всем епархиям оповестить духовенство, что оно нашло возможным допустить совершения таинства св. Евхаристии на ржаном хлебе, за неимением пшеничного, и на некоторых ягодных соках, за отсутствием виноградного вина.
Не знаю: может быть, постановление Церковной Власти основано на Св. Писании и Св. Предании, только в самом циркуляре это допущение мотивировано исключительно нуждою времени, полным отсутствием Евхаристических веществ. Я буду говорить только об одном веществе – вине, так как в пшеничном хлебе недостатка, кажется, не было и нет.
Допущение Церковной Властью совершать литургию на ягодных соках и предписание епархиального начальства духовенству самому озаботиться тем, чтобы запасти вина, дали повод к широкому произволу в этой области.
Христос-Спаситель говорит: «Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие» (Ин.6:55).
Но то, что изготовлялось и изготовляется для Таинства Причащения, по большей части истинным питием назвать нельзя: это – даже не ягодные соки, а простой водный настой ягод или каких-нибудь фруктов, включительно до ранеток, подкрашенный чем-то и подслащенный иногда сахарином, не только не пригодный, как питие, но подчас возбуждающий тошноту.
Виноградное вино, узаконенное Словом Божиим и Свящ. Преданием, как единственно достойное вещество для совершения Божественной Евхаристии, еще древним мудрецом пророчески предсказано: «Премудрость созда себе дом и утверди столпов седмь: закла своя жертвенная, и раствори в чаше своей вино, и уготова свою трапезу. Посла своя рабы, созывающи с высоким проповеданием на чашу, глаголющи: ... приидите, ядите Мой хлеб, и пийти вино, еже растворих вам» (Притч.9:1–5).
В словах Спасителя: «Аз есмь лоза истинная, и Отец Мой делатель есть» (Ин.15:1) – сокращение всей нашей Божественной литургии. «Я – лоза (а лоза дает только вино), Я – жертва, приносимая за мир, а Отец Мой – совершитель этой жертвы, и в литургии Бог Отец совершает самое Таинство, приносит Сына Своего за спасение мира. Св. Евангелие дает нам твердое основание знать, что Христос Спаситель совершил на Тайной Вечери и установил Таинство Причащения совершать над хлебом и виноградным вином, чему служат доказательством слова Спасителя, произнесенные Им вслед за причащением учеников: »...не имам пити отныне от сего плода лознаго, до дне того, егда Я пию с вами ново во царствии Отца Моего» (Мф.26:29; Мк.14:25; Лк.22:18). При этом заповедал: «Сие творите в Мое воспоминание» (Лк.22:19).
Эта всемирная чаша должна быть едина, начиная с чаши Тайной Вечери и кончая последней – пред Вторым Пришествием Христовым, как и по слову Апостола: «един хлеб, едино тело есмымнози: всибо от единаго хлеба причащаемся» (1Кор.10:17).
Св. Предание узаконяет вино как единственное вещество для Таинства Причащения, что доказывают чины литургий от ап. Иакова до Златоуста58. В литургии св. Василия Великого священнослужащий произносит слова: «...чашу от плода лознаго приемь»59. Как же он может произносить эти слова, имея пред собою в чаше не виноградное вино, – и в такую страшную минуту?
Церковь Христова во все время своего существования строго оберегала чистоту, святость и неизменчивость в существе своем Божественной Евхаристии. Так, в древности были еретики-гидропарастаты («водопредстатели»), которые учили, что Таинство Причащения надо совершать на одной воде, без вина. Церковь отвергла это учение, и Карфагенский собор правилом 46-м определил: «В святилище да не приносится ничто кроме Тела и Крови Господни, якоже и Сам Господь предал, то есть кроме хлеба и вина, водою раствореннаго»60.
В отвержение еретиков-водопредстателей, с другой стороны, еретики-армяне впали в противоположную крайность, стали совершать Таинство Причащения на одном вине без воды. Шестой Вселенский Собор отверг это заблуждение, 32-м правилом определив: «И Иаков, Христа Бога нашего по плоти брат, коему первому вверен престол Иерусалимския Церкви, и Василий Кесарийския Церкви архиепископ, коего слава протекла по всей вселенной, писменно предав нам таинственное священнодействие, положили в Божественной литургии, из воды и вина составляти святую чашу. И в Карфагене собравшиеся преподобные отцы, сии точно слова изрекли: да не приносится во святом таинстве ничто более, точию Тело и Кровь Господня, якоже и Сам Господь предал, то есть хлеб и вино, водою растворенное. Аще же кто епископ, или пресвитер, творит, не по преданному от апостолов чину, и воду с вином не соединяя, сим образом приносит пречистую жертву: да будет извержен, яко несовершенно таинство возвещающий, и преданное нововведением повреждающий»61.
Это свидетельство, как свидетельство Вселенского Собора, имеет особенную важность, тем более, что Вселенский Собор касается самого существа совершения Таинства: именно, кто совершит не по чину, преданному от Апостолов, тот тем самым возвещает таинство не совершенно или не совершившимся.
Св. Симеон Солунский в главе о священной литургии пишет: «Водопредстателейже ереси и Златоглаголивый противится внегдаглаголати реченное от Господа: не пию отныне от рождения лозы (Мф.26:29), лоза же вино, не воду рождает. О сем представляет Златоглаголивого литургия, и еще явленнеебогоглаголивого Василия... Тогда наводит: «подобие же и чашу от рождения лозы взем, растворив, благодарив, благословив, освятив даде»62. Зриши ли? «От рождения лозы взем» – глаголет... И божественный Иаков, в глаголемой того литургии, тожде же обретается во многих, – сице глаголет: «и взем чашу и растворив вина и воды»63. И вси же сицеприношаху Отцы в кафолических церквах и апостольских престолах издревле преемство»64.
Здесь св. Отец пишет против армян, совершавших таинство Причащения на одном вине (истинное питие), и между прочим упоминает еретиков водопредстателей, приносивших одну воду (истинное питие), у нас же в настоящее время не приносится ни вина, ни даже воды натуральной.
Об этом же мы находим свидетельство в книге «Скрижаль» (Москва 1656 г.), одобренной и утвержденной Великим Московским Собором 1667 г., где читаем: «Сего ради нуждно есть во святой чаши вино и вода в совершение таинства, а не вода токмо якоже есть ересь скверная водопредстателей, яже развращает и растлевает предание таинств Ниже вино токмо якоже творят еретици армени, дабы потребили ину ересь водопредстателей, сами же падоша в горшую, якоже сие случися и во иных, иже отпадают от истины» (Гл.73, «Паки о совершаемых в проскомидии»)65.
«Православное исповедание кафолической и апостольской Церкви узаконяет: «Третие Таинство – святая Евхаристия или Тело и Кровь Господа нашего Иисуса Христа, под видом хлеба и вина, в котором истинно и собственно или действительно находится Иисус Христос. Сие Таинство превосходит все другие, и более других содействует к получению нашего спасения... Священник... должен наблюдать, чтобы приличное было вещество, то есть, хлеб пшеничный, квасный, чистый, сколько возможно, и вино, несмешанное с другою какою-нибудь жидкостию, и чистое само в себе» (Вопр.106–7)66.
Отсюда видно, что другие какие-нибудь жидкости, разные ягодные и фруктовые соки и сиропы недопустимы даже к смешению и тем более едва ли могут быть сами в себе веществом для таинства.
«Православное исповедание» в той части, откуда взято свидетельство, утверждено собором восточных иерархов67 и всеми восточными патриархами.
Великий Московский Собор 1667 г. в присутствии двух восточных патриархов68, в утвержденной им книге «Скрижаль» определил: «Вещество убо Божественныя Литургии есть хлеб и вино с водою. Не бо от иного коего либо вещества, или от плода прилучившагося, или сикера(*9), но от истинныя пшеницы и вина истинного, Божественное тайнодействие совершати нам Господь и божественнии Его апостолипредаша. И внемли, да не прельстиши себе и вместо чистаго вина принесеши оцет или винные дрожди, или иное что гнилое, грех бонаведеши себе смертный» (О седми таинствах, стр.111–112)69.
Не могу умолчать об одном свидетельстве, где чудесным образом признается вино как единственное вещество для св. Евхаристии. В житии преп. Кирилла Белозерского (память 9-го июня) и в составленной ему службе, в «стихирах на хвалитех» повествуется, что в обители его недоставало вина для совершения св. Таинства Причащения, и Господь, по молитвам угодника, умножил вино, так что его хватило на долгое время70. Очевидно, что ни преп. Кирилл, ни Сам Господь не находили возможным заменить вино чем-либо другим.
В «Великом Катехизисе», изданном по благословению святейшего патриарха Филарета, читаем: «Вопрос: Кое есть вещество сея тайны? Ответ: хлеб пшеничен, квасен, солию же осолен. И вино с водою имущее свою естественную целу сладость»71.
Вопрос: «Кое есть действо и кое есть совершительное третие72 сея тайны? Ответ: сие есть дивное совершительное, яко в ней верху являемыя образы хлеба и вина, пребывают же сами о себе выше естества, хлеба и вина. Сиречь, вид и вкус хлеба есть, хлеба же самого несть. Вид и вкус вина есть, вина же несть .Обаче(*10) известно се веждь, яко идеже сия видимая знамения не суть, ту ни телесе Христова и пречестныя крове Его несть. Зане под сими точию(*11) образы знамениями хлеба и вина, по освящении глагол Господних дается тело и кровь Христова, кроме же сих не дается. Да вемы где суть, где же несть их .Идеже знамения от Господа назнаменанная и преданная на что не, суть, тамо ниже вещь и тайна от Бога данная есть»73.
Не следует ли из сего заключить, что на литургии, совершенной на неузаконенных веществах, не бывает преложения, не бывает Тела и Крови Христовых?!
В «Малом Катехизисе» читаем: «Священник имать совершати святую литургию, с намерением ума да совершает ю, еже святая Церковь соборне описала своим и не соборне. К тому же да иметь принадлежащую вещь совершеннусущу и делу, еже есть хлеб чистый, пшеничный, квасный, и вино естественное с водою мало смешанное. Потом же и иныя потребы, без них же никакоже может святая литургия совершатися»74 (л.32 обор.).
Наконец, «Учительное известие» гласит: «Вещество Крове Христовы есть вино от плода лознаго, сиесть, из гроздов винныя лозы источенное... Вином же не суть и быти не могут вси соки, от различных овощей и ягод источени, сиесть, яблочный, грушевый, вишневый, терновый, малиновый, и инии сим подобнии. Аще же кто дерзнет кроме самаго винограднаго вина, на иных видех и соках, или вино кислостию во оцет претворится, или с чим смешаное будет, никакоже таинства совершит: но согрешит иерей тяжко смертно и извержению от священства подпадет»75.
Ввиду приведенных свидетельств, при их общеизвестности, не может ли зародиться и проникнуть в массу народную страшная мысль: да совершается ли у нас в России св. Евхаристия? К такой мысли косвенным образом дает повод и самый циркуляр Высшей Церковной Власти, предписавшей распространить его секретно. По-видимому, и Церковная Власть была недостаточно уверена в обоснованности своего распоряжения.
Правда, она допустила это изменение по нужде, за полным отсутствием виноградного вина, и Церковь, действительно, обладала во все времена и обладает правом перемены обрядов и обычаев, отмены правил, делать по нужде снисхождения, допускать исключительные смотрительные случаи из всеобщей практики церковной, но в то же время не надо ли думать, что это делалось в вещах не существенных, установленных самою же Церковью, и в случаях исключительных? Здесь же, с одной стороны, допущено служение литургии не на виноградном вине не в виде исключения, а во всеобдержное употребление, продолжающееся вот уже около трех лет, а, с другой стороны, вопрос этот касается самого существа Таинства Причащения.
Древняя Церковь говорит, что Таинство «несовершенно», «не совершится», «Тела и Крови Христовой не бывает», а тут как бы утверждается обратное, что таинство и совершится и бывает истинное причащение: не есть ли здесь как бы посягательство на волю Духа Святаго?
Постановлено: священников и диаконов поставляет епископ, и ни при какой нужде не могут это совершить священники. Дух Святый не соизволит на это, а Божественная Евхаристия выше таинства священства: не жертва Христова установлена для священников, а священники поставляются для совершения жертвы.
Вещество для таинства крещения есть вода, как символ омовения от грехов, и ни при какой нужде нельзя заменить ее другою какою-либо жидкостью, например, маслом, керосином: тут будет не омовение, а вящее загрязнение, и таинство не совершится.
Божественная же Евхаристия несравненно выше крещения: в крещении вещество – вода – остается по освящении водой же, и то ее заменять нельзя; в Причащении же вещество – вино – прелагается в кровь Христову, тут «да молчит всякая плоть человеча»76. Да и как символ – виноградное вино не имеет себе подобного в мире вещественном.
Прошу позволения привести еще одно свидетельство из выше цитированной книги «Скрижаль»: «Страшная трапеза лежащая посреде Олтаря и чаша с вином яко веселит, и животворит, и согревает, и упояет всякаго вернаго Божествеными благодатьми»77 (гл.4, «Что знаменует трапеза»). Ягодные соки заключают ли в себе все эти свойства – веселить, животворить, согревать, упоять? Их имеет в полной мере только виноградное вино и, как символ тех же свойств Духа Святаго, оно занимает исключительное положение.
Почтительнейше прошу Ваше Высокопреосвященство дать мне архипастырское разъяснение, что употребление в святом таинстве Причащения ягодных соков, вместо виноградного вина, не противно Духу Евангелия Христова и Вселенского Православия, – чем успокоите мою мятущуюся совесть.
Вашего Высокопреосвященства нижайший послушник священник Гавриил Кузнецов.
1921 года, октября 6-й день».
Не знаю, дорогие мои, нужно ли что прибавлять к тому, что сказал благоговейный автор сего писания. Прибавлю разве вот что. По-видимому, в той хлебородной местности, где он живет, не было покушения святотатственно, с опошленной от злоупотребления ссылкой, что «по нужде и закону пременение бывает» (Евр.7:12), посягать на вещество Тела Христова, т.е. подменять чистый пшеничный хлеб каким-либо суррогатом. Между тем у нас, в Средней России, это практиковалось и практикуется доселе, несмотря на то, что булочные ломятся от белого хлеба.
А ведь Церковь предъявляет те же строгие и неотложные требования к священнослужителю относительно вещества Тела Христова, что и по отношению вещества Крови Господней. Так, в «Известии учительном» читаем: «Вещь тайны Тела Господа нашего Иисуса Христа есть хлеб от чистыя пшеничныя муки, водою простою естественною смешаный и добре испеченый, квасный, непресоленый, свежий и чистый: вкус, сиесть, смак свойственный имеяй и к ядению благоприятный и способный... Иный же хлеб, кроме самыя пшеницы, квасный из всякаго жита семен, вещию Тела Христова быта не может: дерзнувый же иерей над каковым хлебом из иных семен служити, или и из пшеничныя муки и естественныя воды и квасный, но млеком или маслом или яицы помазанный, зацвелый же, сплеснелый, или изгорчал, или черств, или растлен, зело тяжко согрешит и извержению подпадет, яко таинство на таковых видех не совершится»78.
Мне приходилось говорить по вопросу о веществе таинства Евхаристии со многими духовными лицами, и я ни у кого из них не встречал той спасительной богоугодной тревоги, которая наполнила сердце о.Гавриила и понудила его поставить откровенно жуткий вопрос: «да совершается ли у нас в России святая Евхаристия?» Вопрос поистине страшный, – ибо если не совершается Евхаристия, то мы лишены причастия вечной жизни и утрачиваем связь с Церковью – Телом Христовым.
Что касается меня, то когда предо мною встал во всей ужасной обнаженности этот вопрос, я поставил себе за правило не только не приступать к св. Чаше, не узнав заранее о достодолжном совершении таинства (в смысле употребления обязательных веществ), но и не присутствовать за литургией в качестве богомольца, если узнавал, что литургия совершается не на вине, а на каких-либо суррогатах, ибо в последнем случае великое бого- и тайнодействие подменяется лицедейством.
Со времени же образования у нас еретического ВЦУ приходится заботиться и о том, чтобы не попасть в храм, где священнодействующим является лицо, имеющее церковное общение с этим ВЦУ, ибо тут также никакого таинства, конечно, не совершается, и приступающий к Чаше вместо Тела и Крови Христовых приемлют простой хлеб и простую – того или иного рода – жидкость.
Да, родные мои, «дни лукавы» (Еф.5:16.), трезвитесь, бодрствуйте, молитесь и меня, грешного, поминайте. Воспомяните и богобоязненного о.Гавриила.
Да охранит вас благодать Господа «от человек некоторых, и бесов, и страстей, и от всякий иныя неподобныя вещи»79.
Любящий вас брат о Господе...
P.S. Некто сказал по поводу подлога, устраиваемого относительно вещества таинства св. Евхаристии, что «русская Церковь впала в мистическую неизвестность», так как неизвестно, что содержит евхаристическая чаша при наличности такого подлога. Из приведенных выше свидетельств можно сказать больше: чаша чужда Тела и Крови Христовых, т.е. того, что составляет сердцевину Церкви.
Хотел я предложить вам некоторые выписки из блаж. Симеона Солунского, относящиеся к таинству исповеди, но не могу этого сделать за отсутствием под руками его священнолепных писаний80. Простите! Вместо этого выпишу несколько строк из Требника, из «Последования о исповеди», из которых видно, как необходима частная исповедь, чтобы духовник не являлся преступником пред Господом Богом, допуская к св. Чаше недостойных.
«Внимай себе, о духовниче! зане, аще погибнет едина овца нерадения ради твоего, от рук твоих изыщется. «Проклят бо, – глаголет Писание, – дело Господне с нерадением творяй» (Иер.48:10). Великий же Василий глаголет: блюди, да не убоишися человека в падении его, да не предаси Сына Божия в руце недостойным, да не усрамишися кого от славных земли, ниже самаго диадимуносящаго, да не причастиши: божественная бо правила не повелевают недостойным причаститися, яко язычницы бо вменяются. Аще ли не обратятся, горе и тем, и причащающым их»81.
29 марта/11 апреля 1925 года. г. Петроград.
†††
57 Текст данного циркуляра, распространявшегося «секретно» (см. ниже), в настоящее время неизвестен; однако в мемуарной литературе, относящейся к данному периоду времени, имеются подтверждающие его свидетельства. Так, в воспоминаниях В.Ф. Марцинковского описывается литургия в московской таганской тюрьме, которую совершали несколько епископов во главе с митр. Кириллом Казанским (Смирновым); один из заключенных священников (игумен Иона) лишь прислуживал во время литургии, но не участвовал в причащении, поскольку «при совершении таинства вместо вина (с разрешения Патриарха Тихона) употреблялся клюквенный сок»; в качестве оправдания игумен Иона говорил: «Вот богослужебная книга Прочитайте статью «о веществе таинства» Видите, должно быть обязательно вино. И, может быть, по грехам нашим Бог отнял его у нас. Разрешение Патриарха Тихона для меня, как православного священника, недостаточное основание. Это соборное постановление Церкви, и только она в целом может его изменить» (Марцинковский В.Ф. Записки... С.217–218). Отметим также свидетельство В. Никифорова-Волгина: «...Голод. С превеликим трудом доставали горсточку муки для просфор. Литургийный хлеб стал теперь ржаным – почернело тело Христово...» (Дорожный посох. М., 1991. С.86).
58 В настоящее время в Русской Православной Церкви, как правило, совершается литургия Иоанна Златоуста, являющаяся сокращением и переработкой литургии Василия Великого; последняя также совершается, но реже (10 раз в году). В свою очередь св. Василий создал свою литургию путем систематизации и пересмотра многих существовавших ранее редакций, из которых наиболее древней является литургия ап. Иакова (брата Господня по плоти); в настоящее время эта литургия также совершается в некоторых православных храмах (как правило, в день памяти ап. Иакова – 23 октября по ст. стилю). Наконец, в некоторые дни четыредесятницы совершается также литургия Григория Двоеслова (литургия преждеосвященных даров).
59 «Служебник. М., 1977. С.393.
60 Книга правил святых Апостол, святых соборов вселенских и поместных и святых отец. М., 1901. С.205.
62 Служебник. М., 1977. С.393.
63 Собрание древних литургий, восточных и западных. Вып.1. СПб., 1874. С.176.
64 Св. Симеон, архиепископ Фессалоникийский. Разговор о св. священнодействиях и таинствах церковных // Писания свв. отцов и учителей Церкви, относящиеся к истолкованию православнаго богослужения. Т.2. СПб., 1857. С.119–121 (у Новоселова приведен другой перевод).
65 «Скрижаль. М., 1656. С.181–182.
66 Православное исповедание кафолической и апостольской Церкви Восточной. Ч.1. О Вере. Вопросы 106–107. М., 1831. С.86–87.
67 Указанная выше книга была снабжена следующим предисловием: «Я смиренный, со Священным собором Архиереев и Клиром, прочитав присланную к нам от единоверной нам Мало-Российской Церкви книгу, под заглавием: Исповедание Православной Веры Кафолической и Апостольской Церкви Христовой нашли, что она во всем согласуется с догматами Христовой Церкви и священными канонами, и нет в ней ничего противного Церкви. Впрочем другую часть оной, представленную на Латинском языке, мы не читали: посему утверждаем ту только, которая писана на нашем языке В лето Спасения 1645, месяца марта, 11 дня» (послание подписано патриархом Константинопольским Парфением и другими патриархами и епископами восточных церквей) // Там же. С.VI-VIII.
68 На соборе 1667 г. присутствовали Паисий Александрийский и Макарий Антиохийский.
(*9) Опьяняющий напиток – прим. ред.
69 В этом месте письма священника Гавриила Кузнецова, по-видимому, какая-то ошибка: в книге «Скрижаль» не только нет приведенной цитаты, но и указанной им главы (в 26-й главе с близким названием «Седмь таинств, сирень дарований имать епископ» речь идет совсем о других предметах).
70 Минея. Июнь. Ч.1. М., Издание Московской Патриархии, 1986. С.285. 3-я стихира на хвалитех: «Вина недостатки Божией церкви, молитвами твоими, отче, сосуд исполнил еси и на многа времена довлети той даровал еси. Темже и нас, почитающих память твою, вином Божия любве напой всех, да прославляем пречестное успение твое» (Там же. С.283).
71 О четвертой тайне тела и крове Христовы // Великий Катехизис. Глава 77. 3-е изд. 1890. Л.383 об.
72 До этого в «Катехизисе» шла речь о том, что таинство Евхаристии, говоря современным языком, имеет три аспекта («три суть особне сия»): первый – что в нем мы имеем истинное Тело и Кровь, а не только их образ; второй – что это одно Тело, а не два (из хлеба и от Богоматери); третий аспект рассматривается в приводимом отрывке.
(*10) Однако, впрочем – прим. ред.
74 В качестве цитируемого источника Новоселов указывает: Катехизис. Попов (в некоторых списках: Псков. – Е.П.), 1885. Л.32 об. Мы не нашли указанного издания, в котором, по-видимому, был сделан новый перевод с латыни; в книге С.Т. Голубева «Киевский митрополит Петр Могила и его сподвижники» (том 2, Киев, 1897) приведен первоначальный славянский текст «Малого Катехизиса» (1649 г.).
75 Служебник. М., 1977. С.511–512.
76 «Да молчит всякая плоть человеча и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет: Царь бо царствующих и Господь господствующих приходит заклатися и датися в снедь верным. Предходят же Сему лицыангельстии со всяким началом и властию, многоочитии Херувими и шестокрилатии Серафими, лица закрывающе и вопиюще песнь: аллилуия, аллилуия, аллилуия» (Триодь постная. Ч.2. М., Издание Московской Патриархии, 1992. Л.502). Этот тропарь поется на литургии в Великую Субботу вместо Херувимской песни.
77 Скрижаль. М., 1656. С.26–27.
78 Служебник. М., 1977. С.510–511.
79 Молитва 7-я св. Иоанна Златоуста на сон грядущим Православный молитвослов и Псалтирь. М., 1988. С.18.
80 Св. Симеон, архиепископ Фессалоникийский. Об исповеди // Писания свв. отцов и учителей Церкви, относящиеся к истолкованию православнаго богослужения. Т.2. СПб., 1857. С.119–121.
81 Последование о исповедании // Требник в двух частях. Ч.1. М., Издание Московской Патриархии, 1979. С.69–70.