В один из приездов наших в катакомбный приход о. Никиты Лехана, случилось это перед Светлым Христовым Воскресением, мы решили, встретив Пасху, съездить поклониться о. Никите, на его могилу. На следующий день мы втроем отправились в путь. Четвертым стал водитель старенького «Москвича». Автомобиль был не первой свежести, но водитель выжимал из него максимум. Потому доехали мы быстро. Похоронен о. Никита в красивом месте. Кругом лес. Тишина. Рядом с его могилой захоронены его духовные дети.  Кладбище катакомбных христиан. Описывать, что чувствуешь, стоя перед дорогими могилками, не стану. Нет тех слов, что смогли бы выразить всю полноту чувств. Мы приветствовали всех Пасхальным приветствием «ХРИСТОС Воскресе». Зажгли свечи. Помолились. И решили уезжать. Дорога у кладбища обычная сельская: песок да глина. Мы сели в машину, водитель стал заводить ее, но двигатель молчал. Он пробовал еще и еще раз. Наконец это удалось сделать. Но, проехав несколько метров, автомобиль снова остановился. Двигатель заглох .Помнится я сказал тогда, дескать наверное согрешили мы, раз о. Никита нас не отпускает. Кажется, никто не обратил внимание на эти слова, все ждали, удастся ли завезти двигатель. Через несколько минут удалось. Автомобиль проехав несколько десятков метров, неожиданно остановился. Показалось, что причиной остановки песок и глина проселочной дороги. Так думал и водитель. Но когда он склонился и заглянул вниз, то разочарованно сказал: «Что сели мы крепко, полетела рулевая тяга». Кто знаком с устройством автомобиля знает, что без рулевой тяги, машина становится неуправляемой. Вначале мы не поняли смысла сказанного, но затем осознали, что не остановись мы здесь, и не выйди из строя рулевая тяга именно здесь, мы были обречены на неминуемую катастрофу на автомобильной трассе. С учетом скорости, на которой ездит наш водитель, выехав на скоростную трассу и потеряв рулевое управление, мы могли просто погибнуть, И тогда до нас дошло, почему мы не смогли выехать, почему нас не отпускал о. Никита. Он попросту спас нас от смерти. Случись поломка позже, на трассе, трагедии было не избежать.

Заступничество о. Никиты было столь явным, что мы, даже не думали, а как мы теперь вообще выберемся из леса. Первый день Пасхи. Кругом несколько домиков. И вдруг, прямо к нам подошли несколько мужчин, абсолютно трезвых. Они спросили, что случилось, и сказали, что помогут. И, действительно, наш автомобиль отрыли и откатили к яме, где стали его осматривать. Удивлению мужчин, оказавшихся автослесарями, не было предела. Они недоуменно спрашивали водителя, как он вообще рисковал выезжать на такой машине? Водитель молчал. Пока мужчины чинили автомобиль, мы лихорадочно соображали, где взять деньги, чтобы отблагодарить их. Мы то выехали даже без верхней одежды. Неожиданно наш водитель вспомнил, что у него в багажнике, лежит свежее мясо. Для чего он его брал, толком объяснить не смог. Но именно этим мясом мы расплатились с  нашими неожиданными, неоткуда взявшимися в лесу, помощниками. С Божьей помощью, по молитвам о. Никиты, мы добрались благополучно до Харькова.

Для чего я так подробно описал этот случай? По многим причинам. Всех их перечислять не стану, остановлюсь на одной главной. Молитвенной помощи катакомбного священника о. Никиты. Не оставил он своих духовных чад. Явил своими молитвами заступничество перед Всемилостивым Богом. Выполнил долг пастыря, не бросил своих чад в беде. Увы, те, кто самозванно и самонадеянно назвал себя пастырями Истинной Православной Церкви лазаревского Синода, в большинстве относились к своим пастырским обязанностям как к обременительной ноше. Для них словно не существовало паствы, страждущей и жаждущей Истины. Им нужна была неразсуждающая безликая толпа, над которой они имели власть, так как были одеты в священнические одежды. Сейчас я с грустью вспоминаю сколько, только на моих глазах, честных искренних людей пришедших в ИПЦ владыки Лазаря за Живой водой, были напоены болотной.

Тогда, в конце двадцатого  века, были и все возможности для широкой пастырской проповеди. Власти были откровенно заняты своими материальными разборками. Люди искренно стремились в храмы, где было в названии слово: Истинная Православная Церковь. Но что явилось в результате? Родительский дом священномученика Иосифа Петроградского, духовного вдохновителя Русской Катакомбной Церкви, который тогда можно было, выкупив, превратить в музей и центр катакомбной истории, был попросту забыт. Вскоре его купили люди, никакого отношения к ИПЦ не имеющие. Если такое отношение было к катакомбным святыням, то, что сказать о людях. В то время на региональном ТВ у нас выходила православная программа. В ней мы показали несколько фильмов о Истории РПЦЗ И ИПЦ. Эффективность программы была такова, что многие люди просили указать путь к Истинной Церкви. Что могли мы сделать? Только дать адрес владыки Лазаря. И несколько человек решили туда съездить. Давайте учтем, что расстояние в несколько сот километров для пожилых людей это уже испытание. Вдобавок к этому, ночлег и кров. На приходе храма в честь св. праведного Иоанна Кронштадтского, по благословению владыки Лазаря, людей принимали и кормили, но сама обстановка невольно отталкивала тех, кто приехал не каши покушать и переспать у самого Черного моря, а удовлетворить духовный голод. И этот голод лазаревские священники «удовлетворяли». К примеру, тем, что один из них отказал пожилым людям в соборовании, мотивируя отказ, своей усталостью. Имя ему тогда было о. Александр. Владыка Лазарь говорил о нем, что де служит он и тем и этим. Под «теми» он подразумевал «штаб» «правильного» епископа Агафангела, а под «этими» свой приход. Впоследствии так и случилось, о. Александр ушел к Агафангелу. Представьте состояние двух пожилых людей после отказа священника в соборовании. Что было в их душах? Слава Богу, что о. Леонид, еще один священник отнесся добросовестно к исполнению своего пастырского долга. Но случаи такого отношения были единичны. Приехавших людей не старались принять по-христиански, по-братски, к ним относились свысока.

Добиться, так сказать, аудиенции у самого владыки Лазаря было непросто. Бдительный уроженец Жмеринки иеромонах Поликарп (Лахман) старался по возможности дозировать такие встречи. Чего он опасался? Разрушительного влияния на владыкино здоровье духовных бесед с жаждущими духовного утешения православными людьми? Но тогда зачем становиться владыкой? Может ли кто себе представить ситуацию, когда к святителю Иоанну Златоусту придут за разрешением духовных вопросов, а его клеврет начнет уверять пришедших, что владыке недосуг, он занят, он болеет. Лахманское  предупредительство приводило к полной изоляции владыки Лазаря. В отдельные моменты мне казалось, что сам владыка Лазарь тяготился этим положением. Не раз и не два, он попросту высылал того же жмеринского иеромонаха Поликарпа из комнаты, и мы наедине разговаривали. Много тогда рассказывал нам владыка. Мне, казалось, он был искренним. Наше отношение к нему было уважительным. О наших сомнениях и странностях в поведении его священников мы говорили открыто, и он никогда не препятствовал этим высказываниям. Еще раз скажу, я не сужу человека по имени Фёдор Журбенко, я рассказываю о деяниях владыки Лазаря и его окружения. Деяния эти привели к тому, что те двое пожилых людей, после одесского окормления вернулись в МП. Ещё несколько человек пошли за тем же о. Александром, сначала к Агафангелу, потом к грекам, а сейчас ездят ищут старцев, которые не взяли идентификационных кодов.

С грустью смотрел я тогда, как безнадежно упускаем мы время. Не раз и не два предлагал я владыке Лазарю создать единый центр, объединив его вокруг общецерковной газеты. Но владыка отвечал: «Что ж газету издавайте, но без епископского благословения». Мои попытки доказать, что газета может объединить людей, встречались в «штыки» окружением владыки Лазаря. При этом все расходы по издательству  газеты мы брали на себя, просили только наладить ее распространение по приходам. Говорил я о возможности создания видеопрограмм. И опять молчание. Зато, словно в поддержку такого молчания, сказал мне священник МП, что я-де своими фильмами о РПЦЗ и катакомбной Церкви ввожу людей в соблазн, приходов-то ИПЦ раз два и обчелся. Позиция владыки Лазаря и его окружения в отношении создания единого информационного просветительского центра Истинного Православия напомнила мне о искусной западне, которую в свое время уготовили нам священники МП. Это было еще до нашего прихода в РПЦЗ. Мы решили начать и издавать православную газету. Как водится пошли за благословением к священству МП. Мне его дали и даже отслужили молебен о даровании успеха в ее издании. За каждый номер благодарили, но при этом не разрешали распространять газету через иконные лавки в храмах, мотивируя тем, что владыка не разрешает и узнав, будет гневаться. Потом я понял, нас просто искусно удушали экономически. Газету мы выпускали на свои деньги. Выпустив один номер и распространив его, мы, высвобожденные деньги направляли на выпуск следующего номера. И так далее. Но полностью распространять номер мы могли только, если нам в этом помогут иконные лавки храмов. Когда нам в этом было отказано, мы стали распространять газету через газетные киоски. Но процент распространения был невысок, так как те же батюшки не рекомендовали покупать православную газету в киосках, где она лежит рядом с мiрской, часто откровенно непристойного характера прессой. Нас удушали экономически. Не имея возможности   распространить все экземпляры газеты, мы стали раздавать ее безплатно. При этом на следующий номер у нас оставалось немного средств. Батюшки, отслужив молебен о даровании Божьей помощи в деле распространения газеты, в тихую запрещали своим «духовным» чадам помогать в ее распространении. И это после того, когда каждый номер был мною предложен для просмотра благочинному. Вот такая иезуистская возня.

Каково же было мое удивление, когда точно такую же тактику увидел в Одессе, в ИПЦ владыки Лазаря. Ни одного номера нашей газеты, ни одного экземпляра не взяли для распространения в храмах. Почему не нужна была владыке Лазарю и его окружению православная газета? Почему напрочь отметались стремления к созданию единой общецерковной газеты? Не потому ли, что политика церковного окормления в лазаревской организации сводилась к тихому собственному существованию, без проповеди Истинного Православия. В своё время мне пришлось прочитать что перед рукоположением во священники РПЦ МП, кандидат давал подписку не способствовать распространению Православия среди широких масс населения. Впоследствии деятельность священников МП подтвердила существование такого документа. Проповеди, что благодать присутствует только в храме. Помолились и идите домой. Что неполезно создавать православные братства и общества. Людей, исповедующих православие, такими действиями старались не объединить в единое стадо, а разъединить.

Батюшки брали на себя духовное окормление, которое вело не к просвещению Христовой Истиной, а к крепостному закабалению доверчивых верующих. В одном из своих поучений корифей МП владыка Антоний (Блюм) Сурожский, поучая молодого не в меру ретивого младостарца из МП, советует ему относиться к прихожанам не как к дрессированным  животным, а как к христианам. Совет словно подчеркивает «заботу» пастыря о пасомых. Но само употребление словосочетания «дрессированные животные» в устах «православного» пастыря, ясно показывает его настоящее отношения к «пасомым». В лазаревской Одессе именно подобное отношение наличествовало. Больше того, к нему еще добавлялась весомая приставка «истинная церковь». Лазаревцы шли дальше МП. Они становились чуть ли не безгрешными, и дела свои подкрепляли ссылками только на свою истинность. Верили ли они сами в это? И верят ли сейчас? Впрочем, иеромонахи жмеринского разлива в своем отношении недалеко  ушли от блюмовского. Для них Православная Церковь новый вид гешефта, как материального, так и духовного. Приведу один случай, касающийся гешефта материального. Владыка Лазарь сетовал на дороговизну железа для покрытия крыши храма. Я пообещал ему поговорить со своими друзьями на металлургическом заводе, которые помогали безплатно многим святым обителям. Что и сделал. Вернувшись в Одессу, был приглашен владыкой Лазарем на церковный совет. Надо знать, что получить приглашение на церковный совет в лазаревской организации, означало заиметь новое более высокое положение, выразившееся в высоком доверии владыки Лазаря. Простите за тавтологию. О, надо видеть, как вытянулись в том случае, т. е. моего прихода на совет, лица лазаревских прислужников: перед ними возникал новый не «ихний» член совета. Владыка Лазарь попросил рассказать о предпринятых мною действиях по приобретению металла для крыши храма. Я рассказал, что платить придется только за бензин, а сам металл обойдется бесплатно. И что же было услышано мною в ответ. Казначейша Фатина и исполняющий обязанности старосты дружно заявили, что это не подходит. Намного дешевле купить металл в     Одессе, чем  заплатить за бензин. Абсурдность подобного предложения была очевидной. Особенно, если учесть, что цена металла в Одессе была на порядок выше, чем на металлургическом заводе. И это при том, что завод готов был предоставить металл безплатно! Позже мне сказали, что казначейша Фатина взяла с владыки Лазаря за работу по установке двух окон, выполненную ее мужем, до двух тысяч долларов. Я все понял, и больше свои услуги не предлагал.

Это пример гешефта материального, существовавшего в лазаревской Одессе. Теперь приведем пример гешефта духовного. Четко проводя политику нераспространения истории Истинного Православия, а, говоря открыто, политику его дискредитации, лазаревцы умело использовали представившийся им случай получения списка иконы Божией Матери Иверской Монреальской. О истории напечатания  списка по благословению владыки Лазаря и затем швырянию икон в пыль, а затем использованию фактически ворованных списков в деле «прославления» владыки Лазаря, я уже писал во второй главе. Занятно, бросив в пыль списки иконы, лазаревцы, тем не менее, регулярно привозили икону в храм, служили перед ней молебны. Одним словом, на полную мощь использовали и авторитет покойного брата Иосифа Муньоса и самой иконы Божией Матери. Но если для списков иконы Матери Божией они выбрали пыльный угол, то газетный номер, рассказывающий о мученической  смерти брата Иосифа, попросту отвергли, не допустив его распространения в храме. При этом, иеромонах Поликарп (Лахман) привозил на молебен в храм икону, которая в чехле была повешена у него на груди. Важно и чинно он шествовал к амвону. Хотелось бы узнать, какой вид был у иеромонаха жмеринского разлива, когда он швырял иконы Матери Божией в пыль? Лицедейство и духовный гешефт  у лазаревцев слились  воедино. Одно дополняло другое. А люди? Люди, шедшие за Живым  родником Истины? Им оставалось покорно ждать благоволения лазаревских священников. Иначе и быть не могло. Одни были «истинными и каноничными», а вторые брошенными.

Сейчас, по прошествии толикого времени, мне понятно, что великая милость Божия была явлена нам грешным. Сподобил нас Всемилостивый Господь разобраться, где Истина. Не дал стать дрессированными животными лже-православных пастырей. Мы были брошены ими, но не оставлены  Господом.

Конец восьмой части.

Александр Таненков.

ВНИМАНИЕ!  Готовится к  изданию полный вариант книги "Коммерческие катакомбы" с уникальными  историческими материалами из истории Катакомбной Церкви. Желающие  иметь книгу, могут написать на электронный адрес: [email protected]