В конце XX века в православной Одессе произошли три события, которые привлекли внимание православной общественности города. Во-первых, в цитадели РПЦ МП Свято-Успенском монастыре началось строительство сауны. Во-вторых, вышла публицистическая брошюра идеолога РПЦ МП в Одессе о. Георгия (Городенцева) под названием «Прав ли диакон Андрей Кураев?», где уничижительной критике был подвергнут патриархийный «Златоуст», небезызвестный проповедник нового «просвещенного православия». В-третьих, произошел окончательный разрыв между двумя владыками ИПЦ юрисдикции Архиерейского Синода РПЦЗ архиепископом Лазарем (Журбенко) и епископом Агафангелом (Пашковским). На первый взгляд эти события никак не связаны между собой. Но лишь на первый взгляд. Вглядевшись глубже, можно сразу заметить общее между ними: и в первом, и во втором, и в третьем событии на первое место ставилось элементарное удовлетворение человеческих потребностей: чувственности, себялюбия и самолюбования и власти. Если бы эти события не были облечены в православные одежды и не прикрывались именем Святого Православия, на них не стоило бы oбращать внимания. Но они не просто прикрывались Святым Православием, они открыто дискредитировали его, тем самым отталкивая тысячи людей, которые стремились за Живой водой, а получили болотную, с тиной.

Нравы РПЦ МП это их нравы. Но то, что происходило в организации, гордо именовавшейся Истинной Православной Церковью, не могло не беспокоить тех, кто пришел испить Живой водицы. Люди, написавшие на своих знаменах священные слова ИПЦ, взяли на себя громадную ответственность: продолжить дело безчисленного множества Новомучеников и исповедников Российских. Сознавали ли они эту ответственность? Увы, дела их свидетельствовали о другом понимании ими своих обязанностей продолжателей дела Новомучеников и исповедников. В первом нашем очерке мы писали о неожиданном появлении в Одессе катакомбного, так он себя именовал, епископа Лазаря (Журбенко). Как неожиданно его приняли власти Одессы и «органы», еще недавно жестко пресекавшие любую попытку инакомыслия в городе. А тут целый «катакомбный» епископ. Храм ему пожаловали в центре Одессы. С пропиской помогли. Не препятствовали и покупке дома в селе Великий Дальник.

 Одним словом, произошла легализация «катакомбного» епископа. Казалось, имея такие чудесные условия, можно смело рассказывать об Истинной Христовой Церкви. Просвещать людей Светом Христовым. Не искусственным светом РПЦ МП, а естественным ИПЦ. И вот тут стали возникать вопросы к тому же, ныне почившему, владыке Лазарю. Первый из них и основной. Подбор кадров. Если кто-то возьмет на себя желание просмотреть списки священнослужителей ИПЦ и их присных из окружения владыки, то сразу заметит преобладание в них лиц еврейской национальности. Наличие такого громадного большинства уже противоречило традициям Истинной Православной Церкви. Среди Новомучеников и исповедников Российских еврейский процент отсутствует. Наоборот, он присутствует в громадном большинстве среди следователей МГБ-КГБ, которые выносили смертные приговоры тем, кто исповедовал Христа.

Откуда такая разительная перемена, откуда такая любовь владыки Лазаря к евреям и рукоположение их в священники? Может, он прозорливо видел в них будущих подвижников благочестия? Но очень скоро его выдвиженец, нынешний eпископ Агафангел, откровенно наплюет на своего владыку и отрясет прах со своих ног, когда новые сторонники владыки Лазаря «попросят» Агафангела удалиться из храма. Представьте на секунду, возможно ли такое отношение между вдадыками «Тихоновской Церкви»? Причем, откровенно на глазах у всей паствы.

В результате «отрясания праха» с ног епископом Агафангелом и его выдворения из храма в Одессе, стали существовать две епархии ИПЦ. Одна имени владыки Лазаря. Вторая имени владыки Агафангела. Удивительное это было зрелище. Возьмем епархию владыки Лазаря. Храм в честь Св. праведного Иоанна Кронштадтского. Простой пример. Некий человек, устав от обмана и лицемерия в храмах РПЦ МП и узнав о существовании прихода РПЦЗ в Одессе, стремится найти его. Находит дорогу к храму. Входит, и влево от входа видит сидящего в иконной лавке инока, с густой бородой, строгого. Он начинает рассказывать о цели своего приезда. Сидящий в лавке разъясняет к кому обратиться. Одним словом, знакомство состоялось.

Через некоторое время, обустроившись, неофит замечает к себе усиленное внимание его знакомого из иконной лавки. На правах старшего, тот начинает вести богословские беседы, из которых неофит узнает,  что говорящий с ним уже знает о своей смерти, что, де умрет он под колесами. Что в Дивеево у него есть дом, который ему купили его почитательницы. Одним словом, неофит поражен, перед ним живой святой. И зовут его Сергий. Неофит охотно слушает наставления, но очень скоро начинает недоумевать. Оказывается, исходя из слов Сергия, учение РПЦЗ не совсем правильное. МП не есть мирская организация, а настоящая Церковь. Что подлинных царей в истории было всего три, и было это в древней Иудее. А как же  Русские Цари, робко вставляет неофит. Ответ невозможно пересказать. Неофит смущен. И делает попытки отойти от разговоров с Сергием. Но тот старательно навязывает и навязывает разговор. Неофит может отдохнуть только тогда, когда его собеседник уходит в кусты и подолгу глядит на море, точнее - в сторону пляжа. Надо сказать, что неподалеку от храма идет прямая дорога на одесский пляж. Невдалеке от этой дороги в кустах каждый день сидит Сергий и смотрит в сторону пляжа. Неофита смущает мысль, зачем Сергию, которого ждут в Дивеево его почитательницы, каждый день смотреть в сторону пляжа из кустов? Человеческую слабость надо прощать, но на пляж ходят сотни одесситов: никуда не спрятать факт сидения в кустах бородатого мужчины, который оказывается живет при храме, принадлежащем Истинной Православной Церкви. Очень скоро владыка Лазарь пострижет Сергия в инока и тот уйдет к  владыке Вениамину.

Это первый, начальный эскиз картины лазаревской ИПЦ. Продолжим путь нашего неофита. Он начинает избегать разговоров с Сергием. Но он - неофит, к нему усиленное внимание, да и он оглядывается вокруг с интересом. Знакомится ближе с людьми. Ему симпатичен диакон Павел, сейчас он уже священник, настоятель храма в Одессе. О. Павел улыбчив, чем-то напоминает добродушного кота Леопольда. Он лучится добротой, и неофит проникается к нему симпатией. На кухне, приготавливая пищу, они беседуют и неофит узнает, что о. Павел скорбит о развалившемся Союзе, очень рад за свой белорусский народ, который имеет мудрого правителя Лукашенко и что о евреях, масонах и КГБ он, о. Павел не разговаривает вообще.

Очень скоро, стоя на службе, наш неофит с изумлением замечает, что добряк диакон о. Павел во время произнесения ектеньи «о православном епископстве гонимыя Церкви Российския» пропускает слово «гонимыя». Наш неофит начинает вслушиваться в слова службы и вот второе открытие: все диаконы в храме во время произнесения ектеньи, уже упоминавшейся мною, пропускают слово «гонимыя». Тоже опять в смущении наш неофит. Он сам неоднократно читал о важности этой ектеньи. Он видел, как у приехавших с ним таких же неофитов на глазах блестели слезы, когда на Великом входе священник возгласил «о православном епископстве гонимыя церкви Российския». В эту минуту физически он чувствовал единение с теми, кто исповедывал Христа.

Своими сомнениями наш неофит поделился с владыкой Лазарем во время обеда. Владыка спокойно ответил, дескать, бояться они это говорить. Как же они тогда могут служить в Истинной Православной Церкви? Сомнения, сомнения. И вот однажды, столкнувшись с одним из диаконов, о. Тарасием, наш неофит наивно спрашивает о его диаконстве в Истинной Православной Церкви. В ответ слышит, что вообще-то о. Тарасий профессиональный художник, а диаконство - это хобби!

Смятение в душе нашего неофита. Оно нарастает как снежный ком. В Страстную Седмицу Великого Поста сторож, живущий при храме, кстати, родственник жены старосты храма, Михаил, с русской фамилией Томашевский, на кухне откровенно жарит мясо. Рядом с храмом находится жилой дом и учреждение, которое посещают многие одесситы. Запах жареного мяса во время Великого Поста, в Страстную Седмицу, на кухне, принадлежащей храму ИПЦ, за три метра от кабинета владыки, «лучшее» свидетельство «истинности» чад лазаревской ИПЦ.

Надо добавить, что сторож Михаил вообще не ходил на службы храм. Зато удивительным образом на службы ходили другие, особенно те, кто был приближен к владыке Лазарю. К примеру, казначейша Фатина и ее муж, которого дети из воскресной школы прозвали «Дуремар», как одноименного персонажа из сказки о Буратино. Если в храме ожидалось прибытие владыки Лазаря, Фатина с мужем были в первых рядах. Если владыка не ожидался, их было не сыскать.

Однажды случился казус. Владыка, живший в Дальнике, решил-таки поехать на службу. Об этом мгновенно узнали казначейша с мужем. И вот картина. Открыты Царские Врата. Середина Божественной Литургии. В храм, почти пустой, торопливо входят казначейша с мужем. Также торопливо идут к иконам, лежащим на аналое перед алтарем, лобызают их, поворачиваются спиной к раскрытым Царским Вратам и начинают раскланиваться во все стороны храма. К сожалению для них, они не посещали воскресную школу, где учили азам поведения во время службы. А владыка в тот день так и не доехал до храма.

Казначейша и ее муж - это явление в жизни лазаревской ИПЦ. Они настолько были верны владыке, что купили дом в том же Дальнике, неподалеку от дома владыки. Соседкой с ними стала еще одна прихожанка ИПЦ. Так вот эти дорогие сестры и брат во Христе нитками огородили, точнее разгородили свой огород, каждому свое. Не правда ли, трогательнее братская любовь существовала в лазаревской ИПЦ? Среди приближенных к владыке Лазарю бытовала следующая версия такой любви казначейши «с ейным мужем» к владыке. Дескать, стараются быть поближе, ибо как владыка, не дай Бог помрет, успеть добежать раньше всех в его закрома. Многие считали, что владыка Лазарь очень богат. Даже, к примеру, его противник владыка Агафангел на одном из заседаний Архиерейского Синода РПЦЗ, когда решался вопрос о финансовой помощи Одессе, упрекнул владыку Лазаря, что тот и так на золоте сидит.

Не знаем, досталось ли что Фатине - казначейше «с ейным мужем», только можно смело сказать, что был человек, который смог из ничего стать вторым в лазаревской ИПЦ. Зовут этого человека о. Поликарп. Фамилия абсолютно русская: Лахман. Происхождение тоже - из древнего русского города Жмеринки. Появление его в Одессе - загадка из загадок. Красивая легенда гласит (ее рассказала некто Сима, прихожанка ИПЦ из колена Нафанаилова). Сима не просто знает о своем происхождении, но и гордится этим. Из ее слов исходило, что нашла она будущего о. Поликарпа на одесском вокзале: замерзшего, одетого в лохмоты, голодного. Привела его в храм на Французском бульваре. Егo обогрели, накормили и очень вскоре вчерашний бездомный побирушка, если исходить из красочного рассказа прихожанки Симы из колена Нафанаилова, не просто стал иеромонахом и правой рукой владыки Лазаря, но практически совладельцем дома и земельного участка в Дальнике. О. Поликарп решительно оттеснил всех от владыки, и как говорят, первым успел в лазаревские закрома. Его возвышение удивительно и загадочно. Особенно, если учесть, что фактически секретарь владыки писал с грамматическими ошибками. Впрочем, зачем грамотность, если человек умеет прекрасно считать. Особенно чужие деньги.

Мы так подробно обрисовали лишь малую толику фактов из лазаревского синода одесской юрисдикции не из злорадства или неудовлетворенности, не допустили де нас к лазаревским закромам. До сих пор, вспоминая то время, больно за то, что, сами того не сознавая, мы участвовали в поругании святого имени Истинной Православной Церкви. Совершая наши неуклюжие неофитские движения, мы вызывали смех лазаревского окружения. Они-то знали, что делают, и для чего это им нужно. А мы, желаемое принимали за действительное. Публикуя наши очерки о лазаревской ИПЦ, мы не сводим с кем-то счеты, мы стараемся предупредить тех, кто еще верит продолжателям дел лазаревского синода. В своих дальнейших очерках, коль будет на то Божия воля, расскажем о том, как кощунственно и лицемерно относились лазаревские священнослужители к катакомбным мiрянам. Тем немногим истинно-православным приходам, которыми они прикрывали свою духовную и нравственную наготу.

Мы не осуждаем владыку Лазаря как человека. Бог ему судья, мы говорим о его делах, которые не просто дискредитировали святое имя Истиной Христовой Церкви, но и выставили его на посмешище. Дали возможность недостойным людям прикасаться к катакомбным святыням, которых было в изобилии у владыки Лазаря. Входить в священный алтарь и своими лживыми устами возглашать святые слова. С этим не может смириться сердце русского православного человека. Сегодняшние последователи Лазаря и его наследники прикрываются каноническими хиротониями, полученными от иерархии РПЦЗ во главе с мучеником Митрополитом Виталием. Но пусть вспомнят, что Иуда Искариотский был апостолом Христовым. Был рядом с Господом и, предав его, пошел в геенну огненную.

Пусть помнят, что обманом полученные церковные предметы и вещи, принадлежащие святым Новомученикам и исповедникам российским, которых было много у Лазаря, не дают святость тем, кто завладел ими путем обмана доверчивых верующих катакомбников.

Однажды, в день празднования памяти святого праведного отца Иоанна Кронштадтского в храме лазаревской ИПЦ на амвон были положены поручи и пояс, принадлежавшие святому праведному о. Иоанну. Владыка Лазарь на проповеди сказал, что получил он эти святыни от О. Михаила Рождественского, катакомбного священника. Тем самым он хотел подчеркнуть свою преемственность от двух светочей Истинного Православия. Чуть позже мы узнали, что и это была ложь. Но об этом позже.

Александр Таненков